Возвращение Низвергнутого - Страница 46

* * *

Мы прошлись по замку сверху вниз, как штормовая волна, безжалостно истребляя на своем пути всю нежить и рубя на куски даже тех, кто уже не подавал признаков жизни. Тяжелей всего пришлось в пиршественном зале — из трех десятков сидящих за столом мертвяков больше половины разбрелись, как только лишились контроля Россиала. Но далеко не ушли — бессмысленно скитались или ползали из угла в угол, теряя по пути куски своих сгнивших тел. Сопротивления ноль, но мерзко и неприятно. Одно дело, когда мертвяки идут на тебя в атаку — тогда это враг и бьешь не задумываясь. И совсем другое, когда это едва шевелящиеся останки человеческих тел на последней стадии разложения, еще не развалившиеся только благодаря некромантии. Поганая мертвечина.

Большую их часть истребил ниргал — стальная и беспощадная глыба, монотонно поднимающая и опускающая свой меч. Здоровяк Рикар тоже не скучал, ревниво поглядывая на успехи ниргала и стараясь не отставать. На долю оставшихся пришлось совсем немного. Я сам не заметил, как упокоил двоих — они мертвой кучей лежали на полу, не шевеля ни единым членом, и остановился я только благодаря хищно метнувшимся щупальцам, почуявшим крохи жизненной энергии. Мукри с Тиксой вместе разобрались с тремя мертвяками, порубив их в мелкую лапшу. И на этом все закончилось. Замок окончательно вымер. И это к лучшему — уж пусть лучше замок будет пустым, чем его населяет нежить.

Закончив наверху, мы сплоченной группой спустились в подвал, настороженно глядя по сторонам и ожидая в любой момент нарваться на сюрпризы.

Слава Создателю, оказалось, что подвалы были относительно невелики и разделялись мощной стеной на две части. Первая и самая большая, приходилась на долю винных подвалов — такого количества бочек мне еще видеть не приходилось. И костей там не было вообще.

Вторая часть была втрое меньше в размерах и служила в качестве тюрьмы — об этом свидетельствовали ржавые решетки и ряды пустых камер с распахнутыми дверями. Здесь-то мы и наткнулись на останки покушавшихся на сокровища рода Лигасов. Костей было столько, что они сплошным ковром усыпали каменные плиты пола. Нам приходилось в буквальном смысле слова попирать человеческие останки ногами, с влажным хрустом ломающимися под тяжелыми шагами ниргала, не страдающего жалостью и почтением к умершим. Он шел напролом, ворочая головой по сторонам, с треском давя кости. Первое время я еще старался выбирать чистые от костей участки пола, а затем плюнул и последовал примеру ниргала. Мы тщательно обследовали каждый каменный мешок в тюрьме, заглянули в каждый уголок и успокоились, только убедившись, что никакой опасности здесь нет.

Поэтому когда послышался сдавленный вопль Мукри и уханье Тиксы — эта парочка осматривала камеры в противоположной стороне казематов — мы, не особенно тревожась, последовали на шум. И нашли их обоих у самой дальней камеры с запертой на огромный висячий замок дверью. Вставший на цыпочки гном и сгорбившийся пират приникли к небольшому зарешеченному окошку в двери, подсвечивая себе факелом, и, замерли в этой необычной позе, не реагируя на наши вопросы.

Первым не выдержал Рикар — злобно зарычав, он ухватил парочку за шиворот и, бесцеремонно отшвырнув прочь, забрал у них факел и сам заглянул в окошко, чтобы тут же охнуть от переполнивших его чувств. И… замер, в точности как пират с гномом за минуту до него.

Зло сплюнув, я пихнул здоровяка в плечо, заставляя отойти вместе с невыносимо жарким факелом, заглянул внутрь камеры. И удивленно присвистнул. Мои сверкающие холодным синим светом глаза без труда разглядели наваленное внутри тюремной камеры добро. Хотя… лучше сказать, богатство. Вот значит, как Россиал поступил с накопленными за века ценностями своего рода. Велел мертвякам оттащить все поглубже в подвалы и запереть на ключ. Предусмотрительно.

Отлипнув от окошка, я повернулся к ниргалу и коротко приказал:

— Сломай замок.

Ниргал убрал потрепанный в схватках меч в ножны и подступил к двери. Обхватил замок обеими руками и резко крутанул в сторону. С жалобным звоном дужка замка изогнулась и лопнула, а остатки замка с лязгом рухнули на каменный пол.

— Ну и силища! — завистливо буркнул Рикар, почесав бороду. И тут же сменил тему: — Вы видели, господин? Видели, что там?

— Да видел, видел, — отмахнулся я и, дождавшись, пока ниргал отойдет в сторону, налег на дверь, с трудом заставив ее распахнуться. — Прошу.

Мукри с Тиксой так торопились внутрь камеры, что едва не сбили меня с ног. Следом протиснулся широкоплечий Рикар, последними вошли мы с ниргалом. И мы с ним единственные, кто остался на пороге, с безразличием взирая на громоздящееся посреди небольшой камеры добро. Чего здесь только не было…

Похоже, Россиал не делал различия между изящным золотым кубком и детским деревянным корабликом — старые игрушки были для него столь же ценны, как и золото. Поэтому повинующиеся ему мертвяки натаскали сюда все подряд и покидали в одну беспорядочную кучу.

Россыпи монет — позеленевшие от старости медные кругляши, потемневшие серебряные и увесистые золотые, сохранившие свой тусклый блеск. Оружие всех мастей, начиная от мечей и кинжалов с богато изукрашенными рукоятями и кончая потертыми кухонными топорами. Торчащие из общей кучи углы картин с рваными полотнами. Свернутые в рулоны и просто небрежно сложенные ковры, источающие неприятный запах гниения. Спутанные в клубок женские и мужские украшения из драгоценных металлов. Кубки, тарелки, ложки вперемешку с вилками, медные кувшины, рваные куски материи, целые костюмы с золотым позументом по краю и меха, превратившиеся в кучу гнилья. Прикрепленные на дубовые дощечки головы зверей — кабаньи тупые рыла, ветвистые рога оленя, оскаленная морда бурого медведя, лобастый череп волка с прилипшими клочками шкуры. Беспорядочно разбросанные книги с кожаными переплетами и порванными, отсыревшими страницами. Раскрытая шкатулка с горошинами жемчуга, ярко сверкающие в свете факела кроваво-красные рубины и наполненные небесной голубизной сапфиры. И много, много чего еще было в этой странной сокровищнице мертвого лорда.